Цивилизация
Дмитрий Медведев применил «технологию Киевского вокзала» — внезапное появление на объекте с ревизией. На этот раз – сразу после посещения ткацкой фабрики – проверке подвергся детский сад в Смоленске. Внутрь киндергартена провинциального розлива президент даже не стал заходить, предположив, что там не столько детский сад, сколько детский ад.
Глава государства дозором обходит владенья свои – то ли перед расставанием, то ли готовя их для дальнейшей работы, как если бы он ехал, в соответствии со сценарием Шарля Перро, в замок людоеда, а селяне и селянки кричали в ответ на вопрос о принадлежности владений: «Маркиза, маркиза, маркиза Карабаса!» Только вот кота в сапогах, который обладал бы всеми качествами сказочного героя (ну, кого-то вроде волшебного Сечина), у Дмитрия Анатольевича нет…
В отличие от другого историко-сказочного персонажа – Гаруна аль-Рашида, Медведев знакомится с жизнью народа не тайно, переодевшись в купеческое (ныне олигархическое?) платье, а открыто, в том числе честно предупреждая о том, что каждая подворотня по пути следования президентского кортежа может быть подвергнута тщательному осмотру. (Даже страшно подумать, что при этом творит ФСО!) И
чем ближе выборы, тем меньше президент встречается со всякими там модернизаторами и тем реже упоминаются всякие там постиндустриальные инновационные объекты.
Слово «Сколково» вообще в последнее время не фигурирует: в предвыборный период надо быть ближе к земле. То есть, конечно, упоминались за минувшие полтора месяца и светодиоды, и международный финансовый центр, и инвестиционный климат с революционными предложениями по демонтажу ряда несущих опор капитализма по-путински, а в гостях у первого лица побывали Deep Purple и Comedy Club. Но погоды эта повестка не делала – тут не до шуток уже и не до музыки. Глава государства словно бы вернулся в прошлое, в индустриальную эру угля и стали, в инженерную цивилизацию, в ту страну, которой больше нет и где бал правили люди в спецовках и с напильником в грубых промасленных руках, пахнущих железной стружкой и денатуратом.
Если проследить передвижения и выступления президента за самое последнее время, то получается следующая логистика. Во-первых, военно-полевая направленность: база ОМОНа, спецназ ВДВ, коллегия Минобороны, церемония назначения на высшие командные должности в Вооруженных силах, многочисленные перестановки в структуре МВД.
Такое впечатление, что президент готовится к ситуации, когда ему очень понадобится поддержка армии и полиции.
Во-вторых, социально-индустриальный блок. Многодетные матери. Собственно дети и их права. Проблемы занятости. Условия труда рабочих. (О существовании этой категории граждан в последние годы вообще забыли, потому что, как недавно деликатно выразился Владимир Мау, экономика наша превратилась в как бы постиндустриальную с абсолютным преобладанием сектора услуг.) Подготовка инженерно-технических кадров. Главы муниципальных образований и проблемы ЖКХ, благоустройства территорий, развития жилищной инфраструктуры. Социально-значимые НКО. Работа с жалобами граждан на действия (бездействие) должностных лиц. Ну и ткацкая фабрика: ни один из дуумвиров без ткачих обойтись не может.
Словом, президент вспомнил про тех людей, которых в обществе, где царствуют инновации и сплошное Сколково, как бы и не существует, но которые обеспечивают повседневное существование. Вспомнил о профессиях, без которых невозможно, например, производство той же самой электроэнергии, подача тепла или там, не к ночи будь помянута, добыча нефти. В погоне за инновациями не заметили, как деградировала индустриальная инфраструктура экономики, причем до такой степени, что теперь требуется реиндустриализация и возвращение в оборот инженерного образования и рабочих специальностей.
Есть и еще один нюанс. Молодые-образованные-адаптивные-инновационные-креативные-урбанизированные, с одной стороны, и так за модернизацию и за Медведева, но, с другой стороны, они голосовать не ходят, а из всех видов политической активности предпочитают тихий конформизм или exit strategy – временный или безвременный отъезд за пределы нашей Родины. Поэтому и
приходится вместо коалиции за инновации и модернизацию в предвыборный период строить коалицию за индустриализацию. Эти люди никуда не уезжают и довольно часто голосуют.
А вот за кого они будут голосовать – это вопрос, который, судя по характеру перемещений Дмитрия Медведева, сильно его волнует. Остается только поработать с консервативным и дисциплинированным электоратом – жителями села. Пощупать колоски и задаться вопросом попугая Кеши (1988 год): «Скажите, сколько тонн клевера от каждой курицы-несушки будет засыпано в инкубаторы после обмолота зяби?»
Вопрос в другом – остаются ли замеченными эти усилия президента, завоевывающего симпатии тех, кто априори считается электоратом либо Путина, либо коммунистов? И какой электорат в большей степени поддается мобилизации? Может быть, тот, которым занят Путин, — конформистски и эксгибиционистски настроенная молодежь в белых фартуках и без штанов, байкеры, футбольные фанаты и промышленные генералы-лоббисты?
Как бы после выборов инженерно-технические кадры и пролетариат снова не остались без внимания сильных мира сего: ведь о них вспомнили только в контексте электоральных сюжетов…
