Цивилизация
У российской власти нет внятных и корректных объяснений нынешней правки Конституции по части продления срока полномочий президента и ничего не решающей Госдумы. Не скажет же Дмитрий Медведев открытым текстом, что нынешние обитатели Кремля и Белого дома хотят оставаться на троне до скончания своего земного века, до гробовой доски. Но
в способе оправдания конституционных поправок, который избрал российский президент, можно разглядеть причины того, почему Россия при своих непомерных амбициях веками остается на задворках цивилизации.
После Госсовета в Ижевске глава государства долго общался с журналистами. Оправдывая правку Конституции и обещая, что ничего другого в основном законе править не намерен, он сказал: «Стабильным в Конституции должен быть правовой режим граждан, защита прав и свобод, фундаментальные основы строя, права собственности, суд – эти вещи не должны подвергаться коррективам. Устройство же политической системы при всей важности все-таки носит вторичный характер».
Юрист Медведев, как и всякая российская власть, сознательно или бессознательно путает принципы с механизмами, упорно желая доказать, что Россия, как всегда, не готова быть цивилизованной страной. Политическая система не вторична и не первична по отношению к правам граждан – это вообще разнородные понятия. Политическая система – механизм обеспечения прав и свобод граждан. По сути, Медведев говорит, что медицина вторична по отношению к здоровью. Здоровье, конечно, превыше всего. Но не менее очевидно, что без хорошей медицины больного не вылечить, а без эффективной политической системы не обеспечить тех конституционных прав, который наш президент считает первичными.
Спрашивается, какое отношение нынешнее продление срока царствования (а президент у нас все равно царь по конституционным полномочиям, даже при нынешнем двоецарствии с участием физиологически не способного расстаться с властью премьер-министра) имеет к защите прав граждан?
При четырех годах одного путинского президентского срока, когда были созданы контуры нынешнего политического устройства страны, права граждан попирались направо и налево. Что изменится при шестилетнем президентстве, если не менять суть режима?
Разумеется, качество жизни людей и степень вменяемости государства напрямую не зависит от того, республика это или монархия. Но в России, где царская, советская и нынешняя российская власть были и остаются отличавшимися лишь декором вариациями деспотий, так и не удалось учредить вообще никакой политической системы. У нас были только политические режимы – царский, сталинский, брежневский, путинский. Были переходные периоды – ленинский после Октября 1917-го, хрущевский после сталинского кошмара, горбачевский, ельцинский. Но политической системы как набора правил, принципов, институтов, не зависящих от персональной воли каждого правителя, не было никогда.
При монархии каждый следующий царь был сам себе политической системой. Ленин, как Путин, был всего лишь премьер-министром, но мы же не считаем, что в первые месяцы после захвата большевиками власти страной правил, как мы бы сейчас сказали, «президент» Свердлов. Потом страной правили партийные вожди, находившиеся, по сути, над партией и перед ней не отвечавшие. За всю советскую историю КПСС лишь один раз поменяла власть в стране до смерти правителя – Хрущева на Брежнева. Народ никогда, за исключением горбачевских и ельцинских времен, не входил в систему управления страной, хотя Россия после монархии де-юре была государством рабочих и крестьян, а сейчас и вовсе демократическая республика.
Царь и придворные – вот вся наша, носящая, по выражению действующего царя Дмитрия Медведева, «вторичный характер», политическая система.
В результате никто, включая самих придворных, не знает, как и куда будет мести в России каждая следующая «метла», куда нас занесет при любом новом царе. В результате отсутствия политической системы единственным гарантом законности становится ее верховный правитель (или два, как сейчас) А он и сам всегда у нас над законом. Как захочет – так и будет. Захочет разгромить ЮКОС или НТВ – разгромит. Захочет выпустить Ходорковского, Лебедева, Алексаняна и Бахмину – выпустит, не захочет – не выпустит. У нас есть правящая партия, которая контролирует все парламенты, но не контролирует ни президента, ни правительство. А президент и премьер (он же лидер правящей партии) вообще беспартийные и не связаны никакими обязательствами ни с «Единой Россией», ни с народом, поскольку
фальсифицировать выборы мы умеем неизмеримо лучше, чем строить дороги или защищать права граждан.
Вот и получается, что вечно недоношенная политическая система, представленная у нас по традиции одним-единственным человеком (будем считать в нынешней ситуации Медведева с Путиным политическим кентавром во главе России), становится не просто первичной, а жизнеопределяющей для всех обитателей страны. Система эта – пожизненная несменяемая бесконтрольная абсолютная власть одного человека. Она не была эффективной в российской истории никогда. И теперь Дмитрий Медведев просто предложил продлить ей срок.
