Цивилизация
2 марта в Москве пройдет марш «В защиту детей». В стране, где беспризорников больше, чем в гражданскую войну, детей-сирот защищать, несомненно, надо. Но от родного государства, а не от иностранных усыновителей. И точно не в разгар казенной пиар-кампании.
Две волны кремлевского «сиротского» пиара рассказали о России больше, чем любые путеводители и политологические исследования.
Первая волна — «закон Димы Яковлева» в ответ на принятый в США «Акт Магнитского», повесть о повадках нашей власти, всегда готовой пожертвовать будущим самых бесправных и беззащитных жителей своей страны ради права самим свободно ездить к главному (на словах) врагу и держать деньги на счетах в тамошних банках. Вторая волна — патетическая государственная истерика вокруг недоказанного убийства трехлетнего Максима Кузьмина в приемной семье в штате Техас с использованием в пропагандистских целях его 23-летней биологической матери-алкоголички, роман об отношениях власти с народом. Наша власть на полном серьезе воспринимает население как приемных детей. Причем обращается с ними не лучше тех отдельных американских усыновителей, с которыми так яростно борется в корыстных внутриполитических целях.
Отношения власти с народом в России испокон веков до этого дня — жизнь злой матери с глупыми падчерицами и пасынками. При этом Родина (так называет себя государство) обязательно мать, пусть она и ведет себя порой как наша нынешняя всероссийская мать-«героиня» Юлия Кузьмина. А царь (генеральный секретарь, президент, лидер нации — нужное подчеркнуть) — отец родной.
Официальная пропаганда сознательно культивирует в нации это чувство неизбывного социального сиротства, которое может заглушить только сама власть.
Власть у нас и кормилец, и поилец. Только она обует и обогреет. Только она знает, как себя вести и куда идти деткам. Она требует одновременно слепой любви и жесткого повиновения. А то, не дай бог, рядовые граждане, приемные дети режима, подумают, что, наоборот, это они кормят и содержат власть. Откажутся бездумно голосовать за нее. Потребуют отчета за потраченные деньги. Или — что еще страшнее для патерналистского государства — «уйдут из дому», захотят жить самостоятельной жизнью.
Политический инфантилизм, комплекс безотчетной вины и собственной неполноценности, чувство глубокой благодарности режиму и лично товарищу Путину — вот что сидит в подкорке нынешней сиротской пиар-кампании. Сбивайтесь в стаи, ходите строем, благодарите вождя. Пока вы бухаете беспробудно в своем Гдове, он защищает ваших биологических детей от их американских приемных родителей-убийц. Помните это и ничего не предпринимайте. Скажут идти на митинг против терроризма — идите. Скажут защищать детей и от кого именно — защищайте.
«Хаусу нет! Путину да!» — как было написано от руки на одном плакате знаменитого предвыборного митинга на Поклонной горе в поддержку кандидатуры нынешнего президента.
Доктор Хаус из одноименного сериала (опять, шьорт побьерри, американского, и тут они лезут в нашу великую культуру) тихим приемным детям режима, конечно, куда знакомее, чем какой-то непонятный «хаос». У нас тут Порядок, а не «хаус».
Глубинный смысл всех оттенков протеста от нервической активности в социальных сетях до тихого отчаяния и энергичных попыток воплотить в жизнь мечты об эмиграции, который охватывает все больше способных думать россиян, — бунт против диких нравов приемной семьи, которой нас пытаются повязать.
Пока в России не состоится ментальное бегство большинства народа из этой «приемной семьи», пока критическая масса людей не научится воспринимать государство как набор функций, а не как злого («бьет значит любит») или доброго родителя-покровителя, нет шансов у страны на другую жизнь.
Мы можем находить сколько угодно отличий путинского авторитаризма от сталинского тоталитаризма или самодержавия Петра I. Например, дороги с петровских времен изменились не принципиально, зато полку телевизоров, айпэдов и айфонов прибыло. Но что не изменилось совсем, так это рабская парадигма приемной семьи, образ народа-ребенка, который обязательно осиротеет без царя-батюшки.
Первое путинское десятилетие родители так были увлечены своими делами, так усердно пилили золотые деревья из нефти и газа, что вздумали отпустить народ на произвол судьбы — пусть там детки тихо копошатся на грядках личной жизни, лишь бы не трогали и не требовали дать им в руки опасные игрушки вроде свободных выборов и независимых СМИ. Однако власть быстро одумалась: народ не может слишком долго оставаться «один дома».
Власть в России никогда не интересовалась судьбой конкретных людей. Но при этом не могла себе позволить, чтобы эти люди отвернулись от власти, забыли о ее существовании, не считали своей единственной надеждой и опорой. Не позволит и сейчас.
Не надо отдавать власти на откуп наши жизни и жизни наших детей. Власть нам не отец и не мать. Родителей не выбирают, а власть очень даже…
