Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

По праву слабого

Журналист

«Когда я учился в школе, меня окунали в унитаз, натягивали мне на голову трусы, я был изгоем. О, я понимаю, каково тебе сейчас». Обыденность, с какой в американских фильмах говорят о насилии, поразила меня до такой степени, что я выразила свое изумление посредством поста в социальной сети. Добавив, что в моей простой советской школе такое было немыслимо.

Знаете, что было дальше? Началась дискуссия, и в результате я почувствовала себя виноватой перед людьми, у которых были другая школа, другое время и другой опыт. Я стала оправдываться.

«Каждая женщина в мире – жертва домогательств», — сказали мне в другой дискуссии. Не каждая, возразила я. Покажите хоть одну, кто не жертва, сказали мне. Ну я вот не жертва, пожалуйста, смотрите. Знаете, что было дальше? Я почувствовала себя виноватой, потому что мне популярно объяснили, что лезть со своим позитивным опытом в мир, полный насилия и зла – как минимум неприлично.

Это невероятно, но в последнее время я все чаще ловлю себя на ощущении, что это и правда как-то неловко – быть благополучной.

Неловко и неприлично говорить: нет, я не жертва домогательств, школьного буллинга или родительской эмоциональной недоступности. Плохо закончившаяся первая любовь не отравила мне будущее. Предложение начальника провести выходные в подмосковном пансионате не нанесло мне моральной травмы. Незнакомый парень, приобнявший меня в баре, не стал героем моих кошмаров. Злые шутки одноклассников не втравили меня в многолетние расходы на психотерапевта. Я не жертва, мне не на что и не на кого жаловаться. А раз не на что жаловаться – то вроде как и сказать нечего.

Это довольно любопытный феномен. Давайте назовем его «жертвоцентризмом» — концепция, где право голоса имеет только жертва, причем жертвой себя может объявить кто угодно. И чьей угодно, от голливудской звезды до собственных родителей и собственных же детей. Надо просто сказать: я – жертва. И ткнуть пальцем в палача.

Разбираться никто не станет. Это неприлично. Жертвоцентризм не допускает сомнений. Раз человек говорит, что страдает, значит так оно и есть, куда лезешь, стой и сочувствуй.

Еще одно качество жертвоцентризма — отношение к любому позитивному опыту как попытке умалить чьи-либо страдания. Логическая цепочка, достойная анекдота: у тебя все было хорошо, следовательно, ты обесцениваешь мою боль, следовательно — ты обвиняешь жертву, следовательно ты сам насильник.

Адепты жертвоцентризма не верят в существование людей, незнакомых с насилием: нет здоровых, есть недообследованные, нет невиновных, есть непойманные – и все в таком духе.

В ответ на мое: «Да не было со мной такого!» — жертвоцентристы велели прекратить врать себе, перестать прятаться и признать, наконец, существование проблемы: ты жертва, а если считаешь, что нет – у тебя стокгольмский синдром, созависимость, чума и холера. Я попыталась отшутиться. Я сдуру процитировала Джерома Джерома, знаменитый пассаж об отсутствии родильной горячки. И тут же была произведена из защитницы насильников в самые что ни на есть насильники. Потому что «кто не с нами – тот против нас». И еще «не служил – не мужик», ой, простите, «не страдаешь – не человек».

Наивно полагать, что люди, не желающие считать себя жертвами – это бесчувственные животные, которые выросли и живут в идеальном мире. Чаще всего именно они хорошо знают что такое боль – невыносимая до той степени, что терпеть уже невозможно, а значит надо что-то делать.

Именно они понимают, как много нужно сил, чтобы пережить, отпустить, ампутировать в конце концов – и идти дальше, оставив эту боль в прошлом. А не жевать ее годами, собирая сочувствие и просясь «на ручки» к таким же любителям пострадать.

Жертвоцентризм – это не защита прав жертвы. Это защита права считать себя жертвой сколь угодно долго и часто без особых на то оснований. Это лавина, сметающая здравый смысл, потому что здравомыслящий человек, у которого болит, пойдет к врачу и сделает все, чтобы от боли избавиться. Лечить реальные психологические травмы бесконечными рассказами о том, как они отравляют жизнь, — все равно что лечить сломанную ногу прикладыванием капустного листа. Сколько сочувствующих вокруг себя ни собери, капустный лист перелом не вылечит.

Нас, современных сорокалетних, называют поколением травматиков, что, конечно, во многих отношениях верно. И да, мы, привыкшие к тому, что прав всегда победитель, склонны видеть в жертвоцентризме некий позитив: маятник качнулся в другую сторону.

На самом деле нет. Прав по-прежнему сильный, просто сейчас сильнее тот, кто громче страдает. Так что если через несколько лет нас станут называть поколением нытиков – и это тоже будет справедливо.

Новости и материалы
В Крыму предостерегли Францию от нападений на Россию
Ведущего передачи «Такси» Куличкова госпитализировали
В бразильском Ресифи загорелся небоскреб
В РКН назвали число удаленных опасных материалов из соцсетей в 2023 году
Пленный солдат ВСУ рассказал о том, как выжить в горящей бронемашине
В Московском зоопарке рассказали, когда панда Катюша уедет в Китай
Стало известно, как повлияла высокая ключевая ставка ЦБ на покупки россиян
Врач рассказала о признаках рака полости рта
Стоматолог-хирург Анна Денис: незаживающие раны во рту могут быть признаком рака
Россиянам рассказали, как не потерять зрение
Окулист Начинкин: чтобы не ослепнуть, проверять зрение нужно один-два раза в год
Дроны «Джокер» заставили сдаться в плен роту ВСУ
Южнокорейская газета выразила сожаление из-за публикации карикатуры на теракт в России
На Украине вновь прозвучали взрывы
Синоптики рассказали о погоде в Москве в пятницу
Япония продлила отмену льготного режима в торговле с Россией 
Эксперт рассказала, чем опасен для здоровья отказ от молока
По всей Украине объявлена воздушная тревога
Кустурица заявил о планах снять фильм в Сочи
В Гидрометцентре сообщили о скором завершении всемирного погодного явления
Все новости