Цивилизация
Ночью, по возвращении с работы, я, каюсь, включил один из российских федеральных каналов, чтобы послушать прогноз погоды. Ну то есть практически единственную информацию в выпусках новостей на таких каналах, где цифры и факты все-таки могут совпадать с действительностью: девушек с «Метео ТВ» пока вроде бы не заставляют заниматься пропагандой в рассказах о движении циклонов с антициклонами и температуре воздуха. Хотя, наверно, и до этого уже тоже недалеко. Но, как назло, график новостей сдвинулся и вместо прогноза погоды еще шел сюжет о митингах в поддержку Крыма в российских регионах.
Двадцать с лишним лет о нем в российской глубинке не вспоминали, а теперь, понятное дело, расчесалось.
Общим планом толпу не показывали — видимо, чтобы не было видно, сколько на самом деле собралось людей. По официальным данным (в этом случае они могут быть только завышенными, но никак не заниженными) по всей России — 46 тыс. человек. На матч футбольной Лиги чемпионов я переключил не сразу. И успел увидеть, как на крупном плане стояла скромно одетая бабушка без признаков радости, огорчения, воодушевления, томления духа, а также признаков каких-либо других эмоций на лице и держала кусочек ватмана с наспех написанным от руки лозунгом: «Ижевск с Крымом». Без восклицательного знака. С тем же успехом на плакате могло быть написано: «Магадан с Конотопом». Или: «Хрен с редькой».
Бабушка явно — уж не знаю, по своей ли воле, — должна была олицетворять патриотический подъем, экстаз и восторг россиян от без пяти минут войны с братским народом Украины и грядущего появления в составе России нового субъекта Федерации.
Она, эта бабушка без эмоций, была аллегорией казенного (а может быть, и совершенно искреннего — они, увы, отличаются несильно) российского патриотизма образца 2014 года. Этакий живой российский аналог «Свободы на баррикадах» кисти Эжена Делакруа. Та, правда, была голая и воодушевляющая, а эта одетая и унылая. Но там ведь обнаженная Свобода сопровождала великую французскую революцию, была символом надежды миллионов людей на новую лучшую жизнь. А эта плохо (увы, не ее это вина) одетая бабушка — олицетворение жизни, уже очевидно прожитой в бесплодных надеждах на «партию и правительство». В общем, как справедливо говорил один российский политический деятель прошлого, свобода лучше несвободы.
Эта бабушка явно голосовала в Советском Союзе за нерушимый блок коммунистов и беспартийных. Верила в светлое будущее и «коммунизьм». Сидя дома, боролась за мир во все мире вместе с дорогим товарищем Леонидом Ильичом Брежневым. На ее веку уже распалась одна страна, в которой она жила. А бабушка продолжала жить, не особо заморачиваясь, почему именно распалась та самая справедливая, самая могучая мировая держава, про которую ей ежедневно в 21.00 рассказывала программа «Время».
И вот теперь бабушке возвращают Крым, о котором она давно и думать забыла, если вообще когда-то думала. Глядишь, скоро опять можно будет верить в светлое будущее и «коммунизьм», голосовать за нерушимый блок коммунистов и беспартийных и, разумеется, сидя дома, снова бороться за мир во всем мире. Это главное, а что пенсия крошечная и у начальства дворцы — не беда. Ведь оно, начальство, подняло нас с колен, вернуло нам Крым, а заодно ощущение, будто мы снова году этак в 1950-м. У бабушки, можно сказать, случилась вторая молодость — еще карточки на продовольствие вернуть, и будет совсем как тогда.
А для молодых патриотов это все вообще «прикольный экшн». Они ведь ничего такого не застали. У них сразу были импортные шмотки и фильмы, импортные иномарки вокруг, импортные гаджеты. Должно же быть хоть что-нибудь национальное. Например, национальная гордость, раз уж ничего другого годного к употреблению мы не производим.
Так называемый патриотический подъем в России, если он действительно есть, хотя по телекартинке это больше похоже на пропагандистское симулирование национального оргазма в период все более очевидной экономической импотенции государства, не станет горючим для создания новой, динамично развивающейся России. Ну или «нового СССР», в который явно ментально эмигрировала российская власть. Потому что российское общество как играло, так и играет роль статистов во все более опасных для самого существования страны политических игрищах. С точки зрения реальной повседневной жизни россиян все может стать гораздо хуже, а не лучше.
Патриотический подъем может заменить нормальную жизнь, только если опять лишить людей всей информации о том, как живут другие. Или если на нас нападет враг. Но пока вроде это мы защищаемся на чужой территории.
Национальная гордость — не цель развития и не его эффективный заменитель. Людям здесь не дали больше свободы. Наоборот, этот острый приступ государственного империализма сопровождается отъемом последних гражданских свобод. У людей не появляется больше шансов реализовать себя в созидательном труде. Наоборот, возникает угроза мобилизационной экономики, новой гонки вооружений и бессрочного кормления очередной бюджетной дыры, каковой является и при любом раскладе в обозримом будущем останется Крым.
Патриотический подъем в его нынешнем виде совершенно бесплоден для счастливого и даже просто предсказуемого будущего России при более чем вероятных в ближайшее время экономических потрясениях в стране. Когда Гитлер напал на Советский Союз, страну защищало подавляющее большинство ее граждан. Когда Советский Союз спустя 46 лет после великой Победы распадался, его по большому счету не защищал никто. Разве только безучастно горевали по домам, как до того боролись за мир во всем мире под программу «Время».
Патриотический подъем быстро сменяется патриотическим обломом, когда условный Ижевск с Крымом, но зачем так жить в этом самом условном Ижевске, зачем тратить таким образом свою единственную жизнь, решительно непонятно. И главное, когда понимаешь, что лучше не будет.
