Цивилизация
Вокруг море горя. Особенно жалко детей. Вот «главный пассажир» рейса 9268 Дарина Громова, десять месяцев и пять дней от роду, стоит на подоконнике аэропорта египетского морского курорта Шарм-эль-Шейха, ладошки на стекле. Ее сфотографировала мама. Через считаные минуты не будет ни мамы, ни папы, ни Дарины. Вот бездыханное тело трехлетнего сирийского мальчика Айлана Курди лицом вниз прямо на берегу моря возле турецкого курорта Бодрума, красная чуть задранная на спине футболка, синие джинсы... Его сфотографировал фоторепортер Reuters Нилуфер Демир. Два теперь знаменитых на весь мир детских фото. Какая война их убила? Где она идет? Кто с кем воюет? И за что?
Вот уже почти два года — с момента начала войны на Украине — в России не утихают разговоры на тему «Это уже третья мировая война или еще нет?». После того как наши самолеты начали бомбить территорию Сирии, разговоры о третьей мировой разгорелись с новой силой. Вроде бы все ясно и понятно: Россия воюет в Сирии с террористами из запрещенного у нас ИГИЛ (организация запрещена в России). И война эта — антитеррористическая. Притом что в самой Сирии гражданская война идет уже четыре с половиной года и как минимум два с половиной из них никакого ИГИЛ там не было.
Но вот вам несколько новостей одного дня, как сейчас говорят, на «разрыв матрицы».
10 ноября 2015 года в афганской провинции Забул смертник из ИГ взрывает себя в гуще бойцов «Талибана» (организация запрещена в России). В результате убит лидер местных талибов Мулла Пир Агха и тяжело ранен другой лидер, Мулла Мати, считающийся «теневым губернатором» этой самой провинции.
То есть отмороженный террорист из одной организации взрывает отмороженных террористов из другой.
Причем не в Сирии или Ираке, где вроде бы и орудует ИГ, а в Афганистане. Спрашивается, зачем одним мусульманским террористам убивать других?
10 ноября в российском городе Нальчике, столице Кабардино-Балкарии, в районе Дубки, силовики блокируют, а затем убивают в квартире жилого дома некоего Роберта Занкишиева. Российские СМИ наперебой называют Занкишиева «главарем ячейки ИГ в Кабардино-Балкарии». Спрашивается, откуда в Кабардино-Балкарии ячейка ИГ и когда она появилась? Много ли в ней человек? Много ли еще ячеек ИГ есть в российских регионах?
Четырнадцать лет назад, после теракта 9/11, США тоже думали, что ведут просто антитеррористическую войну. Они даже знали имя своего главного врага — Усама бен Ладен. Вы еще помните такого? Они убили его в мае 2011-го, буквально за пару месяцев до начала гражданской войны в Сирии. Только теперь кроме «Талибана» и «Аль-Каиды» (организация запрещена в России), запрещенных в России, в списке мировых страшилок значится ИГИЛ. И если «Аль-Каида» хотела просто мстить Западу всеми возможными способами, взрывать и убивать в отместку западной цивилизации, то ИГ хочет уже править миром, создать исламскую сверхдержаву.
При этом, как вы уже знаете, одни исламские террористы взрывают других, поклоняясь одному Богу. А за светский режим Асада сильнее всех вступается радикальный шиитский режим Ирана. Значит, это как минимум не только антитеррористическая, но и «внутритеррористическая», а также внутримусульманская война. Причем Россия, которую населяют около 30 млн суннитов, пока воюет на стороне шиитов и алавитов. При этом около 85% всех мусульман в мире — именно сунниты.
По сути, сейчас Россия переживает «свое 11 сентября». Она тоже думает, как тогда Америка, что вступила в антитеррористическую войну с более или менее понятными географическими границами. Но считать эту войну антитеррористической и надеяться, что все кончится исключительно Сирией, значит, сильно заужать масштабы происходящего.
Пока мы «вангуем» третью мировую войну, полным ходом идет настоящая война миров.
Похоже, мы имеем дело с началом «новых времен», постхристианской эры. Начиная как минимум с IV века нашей эры человечество жило в христианском мире. А отсчет нашей эры мы ведем чуть больше 2 тыс. лет. Христианство стало первой и главной мировой религией. Совершало крестовые походы. Доминировало экономически и политически. Сам ислам появился внутри этого самого иудео-христианского мира. И дело даже не в том, что у него свой календарь. Сегодня мы присутствуем при реальном, а не календарном начале «не нашей эры».
Постхристианский мир становится данностью, хотя мы еще слабо можем представить себе его контуры и правила. Мусульман теперь не просто впервые в истории человечества количественно больше, чем христиан. Их миграционные потоки на Запад неизмеримо мощнее, чем обратные потоки христиан в страны «традиционного ислама». На их стороне пассионарность и желание устанавливать свои порядки в мировом масштабе. А христианство, какой его извод ни возьми, выглядит на этом фоне старой дряхлеющей религией, не способной давать этому натиску эффективный ментальный отпор. И не факт, что даст эффективный военный. На том же Ближнем Востоке христианство вообще рискует исчезнуть полностью в очень короткие исторические сроки.
Россия решила воевать на стороне мусульманского меньшинства в войне, которая не вчера началась и не завтра закончится. Эта война идет не только в Сирии и не только внутри ислама. Кроме того, у нас под боком есть Китай — еще один центр силы постхристианского мира, который может стать балансирующей единицей нового мироустройства, а может и поучаствовать в разрушении старого. Причем стратегически он нам в этой новой эре не союзник: мы для него, скорее, что-то вроде соседней неосвоенной плантации планктона для кита.
Ссориться с Западом в таких условиях для России — значит идти не просто против своих, а прямо против себя. Мы с Америкой и Европой (у Китая с Индией в силу численности и состава населения, возможно, еще есть выбор) находимся в одной исторической лодке, на одной стороне баррикад — на стороне христианской (в широком смысле) цивилизации, начинающей утрачивать свое многовековое мировое превосходство.
Конечно, можно утешать себя тем, что только западная демократическая цивилизация (отчасти христианская, отчасти агностическая, отчасти примыкающие к Западу в ценностном смысле страны со своими национальными религиями) способна создавать технологические ценности и двигать прогресс. Что она лучше других умеет меняться и приспосабливаться к новому. Но мы видим, что всеми этими гаджетами и социальными сетями прекрасно пользуются самые отъявленные головорезы. Что легко получить образование на Западе, а потом начать рубить головы «неверным» во имя нового порядка. «Кровь и почва», жажда власти, желание насадить силой в чужих землях и народах свои представления о добре и зле с развитием науки и техники, увы, никуда не исчезают.
Конечно, можно уповать и на то, что с течением лет и веков наиболее пассионарные борцы за новый постхристианский порядок постепенно станут добрее и цивилизованнее. Как стали в общем и целом добрее и цивилизованнее с течением веков в основной своей массе сами христиане. Вот только нет у нас с вами в запасе этих веков. Мы живем здесь и сейчас.
