Цивилизация
— Нам давно кажется, что россияне стали чаще испытывать тревожные состояния. Как психолог вы с этим согласны? Обращаться к вам стали больше?
— У меня график укомплектован вперед на несколько месяцев, поэтому по себе роста обращений заметить не могу. А вот по своей психологической студии вижу, что стали обращаться чаще. Тематика разная, но тревожные состояния в целом усиливаются — правда, они могут приобретать разные формы. На самом деле только очень осознанный человек знает, что он тревожен. И из десяти таких людей один знает почему.
В целом же тревожность маскируется: у кого-то снижено настроение, кто-то отмечает, что нет энергии на новые начинания, кто-то становится более вспыльчивым. Вообще тревога и страх связаны с агрессией. Если собаку (кошку, крысу) загнать в угол, она делает что? Кусается. Люди могут вовсе не отмечать тревожности или тоски, но могут жаловаться на конфликты или на то, что другие стали невыносимы. А некоторые люди в состоянии тревоги становятся гиперактивными. Начинают без особой нужды что-то менять, принимают скороспелые решения. Отдельная категория людей может соматизировать тревогу, то есть не отмечать ни тоски, ни раздражительности, но начать беспокоиться по поводу своего здоровья и здоровья своих близких, искать и находить у себя и у них симптомы разнообразных болезней, более или менее реальные.
— Можно сказать, что сейчас люди утратили уверенность в завтрашнем дне на фоне кризиса в экономике и политике?
— Безусловно. Вообще, советский и постсоветский менталитет предполагает сильное базовое недоверие государству в целом. Это объясняется десятилетиями в обстановке лжи и паранойи, с дефолтами и кризисами, которые мы уже пережили. У нас совершенно иное отношение к планированию будущего.
Самый типичный российский способ планировать жизнь: «Поживем — увидим». А сейчас появилась такая фраза: «Кто знает, что они еще придумают?» В целом динамика настроений негативная.
— Как влияют на состояние умов новости по телевизору?
— Думаю, сейчас видеопродукция влияет на умы как пропаганда. С одной стороны, поднимает тревожность, чтобы усилить у людей, смотрящих телевизор, ощущение осады и сплотить. С другой, массирует у них подзабытую «железу великодержавности», чтобы идея, что мы живем в великой стране, где «все ок», а вокруг враги, усиливалась. Я по работе и другим делам часто езжу на Украину. Была и в марте, и в апреле, и этой осенью дважды. Типичная реакция на это московских людей, которые смотрят новости по телевизору, такая: «Ты цела?», «Ты едешь с детьми?», «Поберегла бы детей». Так влияют новости. А на самом деле стоило бы пообщаться с людьми с мест или посмотреть, как все обстоит на самом деле, — если необходима точная информация.
— Думаете, это поможет?
— Да, конечно. Когда тебе непрерывно и очень убедительно говорят одно, а ты то ли знаешь, то ли догадываешься о чем-то совершенно ином, выживать в такой ситуации очень сложно. К ежедневным тревогам и заботам добавляется тогда еще отдельная психическая работа по сортировке лжи. Вообще человеческая психика так устроена, что она страдает от противоречий. Разум всегда стремится придать смысл поступающей информации.
Про это еще в прошлом веке была проделана масса красивых экспериментов немецкими гештальт-психологами Келером, Коффкой, Вертхаймером. Общий смысл их открытий состоит в том, что мозг не выносит противоречивых или незавершенных форм, образов, объектов или смыслов. В шуме чайника нам слышатся слова именно родного языка. В облаках мы видим образы, но образы знакомые. В знаменитой картинке «ваза-профиль» мы видим либо профиль, либо вазу, и невозможно заставить себя видеть и то и другое сразу. То же с ложью.
Психика людей, по сути, находится в хроническом стрессе, если она вынуждена непрерывно сортировать ложь на правду и ложь. Это, разумеется, создает дополнительное напряжение.
— Сейчас в воздухе витает какое-то общее чувство беспомощности и безнадежности. Ощущение, будто все опустили руки и больше ничего ни от кого не зависит. Можете это объяснить с точки зрения психолога?
— Объясню — при помощи экспериментов Мартина Селигмана, посвященных изучению природы выученной беспомощности. Вместе с коллегой Стивеном Майером в 1967 году они ставили серию экспериментов, чтобы понять, каким образом собаки реагируют на негативную стимуляцию (удары электрическим током) и как их реакция зависит от возможности избежать ударов. Те собаки, которые в первых сериях экспериментов могли перепрыгнуть в другое помещение и избежать ударов током, действовали так и в контрольных экспериментах. А те, что научились в предыдущих сериях тому, что ничего не помогает, даже видя пример собратьев, ложились на пол и скулили, но не пытались убежать, получая удары током.
Беспомощность, как оказалось, вызывают не сами по себе неприятные события, а прошлый опыт неконтролируемости этих событий. Примерно то же произошло и с нами.
— Можно ли бороться с этим чувством?
— Можно. Но это непрерывная внутренняя работа. И нужно очень верно понимать свои возможности, оценивать трезво свои силы и ясно уметь отвечать себе на вопрос, чего конкретно хочешь. Собственно, это и есть работа психотерапии. Да и вообще получается, как всегда, что отчаяние — грех.
— Как относиться к неприятным событиям в мире, в котором ничего нельзя изменить?
— Так, чтобы ничего нельзя было изменить, не бывает. Но да, иногда нужно пересматривать свои планы и ожидания. И особенно в кризисе. Во-первых, всегда нужно иметь план В. А особенно сейчас. Где и кем я буду работать, если не здесь и не тем, кем сейчас? Где и как я буду хранить деньги, если не здесь? И даже: где я буду жить, если не здесь? Вообще к неприятным событиям относиться тем проще, чем лучше ты к ним подготовлен и чем меньше ты рассчитываешь на что-то другое.
Поэтому один из самых эффективных способов противостоять апатии — это активный сбор и исследование информации из различных источников. Если вас охватывает паника, не замирайте. Общайтесь. Старайтесь быть информированными. Сравнивайте мнения.
Анализируйте. Читайте разных экспертов. Если замечаете, что ситуация складывается не в вашу пользу, вновь ищите информацию, общайтесь и сравнивайте. И, собрав информацию, действуйте сообразно плану А, а если не сработало, — плану В. Так, если в вашей компании идут увольнения, не ждите, пока вас уволят, ищите сами запасные варианты. Учитесь, повышайте квалификацию. Выучите дополнительный язык и так далее. Не будьте собакой Селигмана. Мне известен только один вид патовой ситуации — смерть. Да и то еще вопрос.
— Как реагировать, если близкие выплескивают на вас негативные эмоции? Как прекратить эмоциональное накручивание и в то же время не обидеть дорогого человека?
— Меньше «новостей» — меньше накручивания. Понятно, что курс валют не ускользнет от нашего внимания, но от остального можно устраниться волевым усилием. И если вы приведете в норму себя, вам из состояния равновесия будет проще успокаивать ближних. Покажите им это интервью. А также расскажите им про собак Селигмана. Всеобъемлющая на сегодняшний день метафора.
— Может ли человек пережить кризис без помощи психотерапевта?
— Кризис, как и великую депрессию, лучше переживать, если максимально прийти в себя, в самом простом, природном смысле. Если ложь и противоречия разрушают, то потому, что расшатывают чувство реальности. Поэтому нужно приложить максимальные усилия, чтобы это чувство реальности восстанавливать.
Это можно сделать через обращение к сенсорной сфере и вообще к телесности. Постарайтесь уделять себе, своим потребностям и потребностям своих ближних как можно больше времени.
Самое время заняться спортом, если вы еще этого не сделали. Будьте больше с детьми, гуляйте. Общайтесь. Восстанавливайте старые связи и поддерживайте те, что есть. Выходите на выставки, в театры, в кино: любая позитивная сенсорная стимуляция возвращает переживание, что ты жив. Следите за тем, что вы едите. Не злоупотребляйте алкоголем, он усиливает негативные ноты в актуальных переживаниях. В общем, нужно изо всех сил стараться жить своей жизнью. И меньше времени уделять размышлениям о судьбе страны, иначе без психотерапевта вам не справиться.
